Выбор невесты

 Что чувствует молодой человек в день получения диплома учебного учреждения, в котором он провел свои лучшие годы юности? Наверное, все по-разному. Чувство свободы: долой се­местры и зачеты, зубрежку и экзамены - перед тобою вся жизнь, и она прекрасна. А может, чувство легкой грусти рас­ставания с необременительной и свободной жизнью студента, ведь впереди пугающее «завтра» с его заботами: работа, служ­ба - ответственность.

Вот у Игоря Переплетова, выпускника Московской духовной семинарии 1973 года, чувство было сме­шанное, радость переплеталась с грустью. Радость от того, что впереди интересная и полная радужных надежд жизнь приход­ского священника. С другой стороны, он привык к этим ста­ринным мощным стенам, окружающим Лавру, к овеянным се­диной истории соборам и благостным монашеским службам. Привык к размеренной жизни общежительного студенческого быта. Словом, грустно было со всем этим расставаться.

Увидев проходившего мимо старшего помощника инспектора отца Елевферия, Игорь подошел под благословение.

- Хочу попрощаться и поблагодарить Вас за все.

- Не надолго прощаемся, - улыбнулся отец Елевферий, - каникулы пролетят незаметно, в сентябре увидимся.

- Да нет, я насовсем.

- Как - насовсем? Ты же окончил семинарию по первому разряду, в академии разве не будешь учиться?

- Я в академию не подавал прошения.

- А что собираешься делать, - недоумевал отец Елевфе­рий, - может быть, на приходское служение собрался? - И за­смеявшись, он в шутку погрозил пальцем: - Все понятно, хочешь, значит, жениться и рукоположиться в священники. Не­веста кто? Из местных ни с кем тебя не замечал. Дома, что ли, сосватали?

- Да нет у меня невесты.

- Как же так, - растерялся отец Елевферий, - кто же тебя рукоположит целибатом, такого молодого? Да и не одобряю я этого, уж лучше сразу постриг монашеский принимать с юности.

- Я не собираюсь целибатом, думаю, невесту найду.

- Э, брат, это дело нелегкое. Я вот тоже так думал, как ты. А потом понял: не мой это путь - и пошел в монахи. Ну да ладно, пусть Господь тебе поможет сделать правильное реше­ние. Не женишься, возвращайся и учись в академии, а там вид­но будет, - и, прощаясь, он еще раз благословил Игоря.

От разговора с помощником инспектора размышления Игоря приобрели пессимистическую окраску. Углубившись в свои невеселые думы, Игорь не заметил двух однокашни­ков, Виталия Иногородцева и Павла Федорчука. Они шество­вали ему навстречу и при этом у обоих на лицах сияли бла­женные улыбки. Такое невнимание к их персонам слегка за­дело друзей. Они встали в театральную позу и запели на два голоса:

- О чем задумался, детина, -

Седок приветливо спросил,

- Какая на сердце кручина,

Скажи, тебя кто огорчил?

При этом Павел басил, а Виталий подпевал ему тенорком. Так что получилось это довольно комично, отчего неразлучные друзья сами заржали, довольные удачной шуткой. Нужно заме­тить, что Павел и Виталий не были в числе близких друзей Иго­ря, да и, честно признаться, у него вообще не было близких друзей. Он как-то сам всех сторонился, так как любил уеди­нение. Про таких говорят: некомпанейский. Павел и Вита­лий - полная противоположность ему. Оба были иподиакона­ми у Владыки митрополита. Учеба им давалась легко, да они себя ею не больно-то обременяли. Короче говоря, баловни судь­бы, больше-то о них ничего не скажешь.

Игорь уже хотел проскользнуть мимо, но не тут-то было. Па­вел зашел с тыла, Виталий перегородил коридор спереди.

- Куда же ты, Игорек, книжная твоя душа? Сегодня день особый, есть повод как следует повеселиться, отметить оконча-ние бурсы, - проворковал Виталий.

- Да вы, я вижу, уже начали веселиться, - попробовал отшу­титься Игорь, почувствовав легкий запашок коньяка от друзей.

- Это только начало, - солидно заметил Павел.

- Слушай, Паша, давай Игоря возьмем третьим, - вдруг предложил Виталий.

- Каким - третьим? - не понял Игорь.

- Третьим на наш торжественный праздничный ужин по случаю окончания Московской духовной семинарии, - приняв нарочито серьезное выражение, произнес Виталий и назидательно добавил, - на который много званых, да мало избранных.

- Вот ты и будешь этим избранным, - загоготал Паша, под­хватывая Игоря под руку и волоча его за собой.

Игорь нерешительно упирался, но все же следовал за друзьями.

- Ты хоть раз-то бывал в приличном ресторане? - спросил Виталий.

Игорь признался, что в приличном не бывал, умолчав о том, что в неприличных тоже не был.

- Куда, Паша, мы пойдем? - открыл совещание Виталий.

- Шо до мэни, я пишел бы до «Праги» або «Пекин», там добра кухня.

- Пойдем, я позвоню в «Метрополь»; если Григорий Алек­сандрович на месте, столик на вечер всегда найдется, - подыто­жил краткое производственное совещание Виталий.

- Да вы что, серьезно? - всполошился Игорь.  - У меня и де­нег нет, все потратил на книги.

- А это пусть тебя не волнует, бензин и идеи - наши, - не терпящим возражения тоном произнес Виталий, любивший вставить в свою речь какое-нибудь книжное выражение.

Мысль посетить ресторан хотя и пугала Игоря, в глубине души все же заинтриговала своей необыкновенной новизной и запредельной недосягаемостью в его будничной жизни.

Метрдотель, узнав, что посетители - от Григория Александро-вича, услужливо проводил их до столика у окна под экзотич-ной пальмой. Стол был уже убран разнообразной закуской. Подошедшему официанту Виталий заказал бутылочку фран­цузского коньяка. Когда его принесли и разлили по рюмкам, он широким жестом обвел стол:

- Силь ву пле, господа бурсаки!

Павел заявил, что тоже знает немного по-французски и ско­роговоркой произнес:

- Пип силь трэ, а кум теля пасэ.

И когда Игорь поинтересовался, что это значит в переводе, оба приятеля покатились со смеху.

- Что вы смеетесь, - обиделся Игорь, - я изучал англий­ский, а не французский.

- Мы тоже с Пашей французский не изучали, да и то, что изучали, уж давно позабыли. Чтобы это перевести, надо знать украинский язык. Переведи, Паша.

- Поп соль трет, а кум теленка пасет, - загоготал тот, а вслед за ним засмеялись Виталий с Игорем.

Таким образом, атмосфера за столиком воцарилась веселая, а уж когда пропустили по рюмочке за окончание семинарии, с Игоря окончательно спали оковы неловкости. Заиграла скрипка в аккомпанементе с роялем, исполняя какое-то старин­ное танго. Игорю стало до того радостно и хорошо на душе, что он готов был обнять Павла с Виталиком за то, что они уст­роили этот чудный вечер. Снова выпили, и разговор за столом невольно зашел о планах на будущее. Виталий сообщил, что по­дал прошение в академию, так как не желает расставаться со сту-денческой жизнью, столь удачно скрашенной иподиаконством у митрополита.

- Мне некуда спешить, я буду сидеть в академии и лавре до тех пор, пока не уйду на служение, только уже в качестве архи­ерея, - заявил он.

Павлу, в отличие от Виталия, надоело учиться, все мысли были в родной Львовской епархии. Через месяц - его свадьба на дочери благочинного, и он уже знает, на каком приходе ему служить. Когда друзья услышали о том, что Игорь собирается на приходское служение, то очень удивились, так как считали, что он будет учиться в академии.

- Целибатом собираешься стать или у тебя невеста уже есть? - поинтересовался Виталий.

Когда Игорь признался, что выбрал семейный путь, но не­весты у него нет, разговор сразу пошел о том, какая жена долж­на быть у священника и как такую жену выбрать.

- Брать жену надо непременно из церковной среды, а еще лучше - из семьи священника, - горячился Павел. - Вы думае­те, я по расчету женюсь на дочери благочинного, чтобы приход хороший получить? Да я бы и без тестя устроился отлично, так как у нашего Владыки два года до семинарии старшим иподиа­коном был. У меня только один расчет, чтобы жинка была               к поповской жизни приучена. А то влюбляются в кого ни попадя, а потом страдают. Вот вам пример, который вы должны пом­нить. Два года назад Витек Костриков, такой парень умный, а после окончания семинарии взял себе жену из светских. Я ему говорю: «Витек, что ты делаешь, она же лба перекрестить не может?» А он мне: «У нас любовь, я ее перевоспитаю, будет лучше верить, чем ваши церковные скромницы». Ну и что, пере­воспитал? Года не прожили, она ему заявляет: надоели мне твои бабки зачуханные, выбирай: или я, или Церковь. Так до развода и дошло дело. Загубила парню жизнь, а ведь ему вто­рой раз жениться нельзя, сан священный не позволяет. А ей-то что, круть хвостом - и тут же выскочила замуж за офицера.

- Это, брат Павел, случай нетипичный, - отваливаясь на спинку стула и закуривая сигарету, сказал Виталий.

Игорь чуть со стула не свалился от удивления, уставившись на курящего Виталия. Он слышал, что некоторые семинарис­ты покуривают тайком, но видеть самому не приходилось, по­тому не очень верил этим слухам. Виталий протянул пачку си­гарет:

- Закуривайте «Мальборо», друг из отдела внешних церков­ных сношений привез, оттуда, - махнул он в сторону окна.

Павел ловко подцепил сигарету, поднес к носу, понюхал, одобрительно прищелкнул языком, а Игорь замотал головой, не в силах произнести отказ словесно от растерянности.

- Ну, так вот, - продолжал Виталий, - начну я свой рассказ с тезиса, вам хорошо известного: «Послушание превыше поста и молитвы», все мы это часто слышим и повторяем, но не все исполняем. Но смею вас заверить, что есть люди, для которых это не пустые слова. И таковых Господь никогда не посрамля­ет, а за их полное доверие к Его святой воле вознаграждает.

От такого многообещающего начала у Игоря пропало жела­ние жевать, и он, отложив вилку, весь превратился в слух. А Ви­талий, не торопясь, глубоко затянулся, выпустил под потолок несколько колечек дыма и, грациозно стряхнув пепел с сигаре­ты, продолжил рассказ:

- Произошел этот случай в те исторические времена, когда первые советские космические корабли, преодолев земное притяжение, вывели человека в космос, что позволило убе­диться в гениальной прозорливости великого русского поэта Михаила Юрьевича Лермонтова, который своим поэтическим духом воспарил над нашей грешной планетой и увидел, что «спит земля в сиянье голубом». А достопамятный Никита Сер­геевич Хрущев убедился, что Бога в верхних слоях стратосфе­ры нет. Обрадовавшись такому открытию, тут же обещал со­ветским гражданам показать последнего попа по телевизору. Для претворения этих планов партии в жизнь было прикрыто пять Духовных семинарий, но еще три семинарии продолжа­ли действовать, и у воспитанников этих семинарий были те же проблемы, что и у нас с вами.

Павел, зная привычку своего друга растягивать вступление длиннее самого рассказа, в нетерпении прервал Виталия:

- Да ты дело говори, про космические корабли мы и сами знаем.

- А куда нам торопиться? - последний раз затягиваясь и сминая сигарету в пепельнице, возразил Виталий. - Так вот я и говорю, что проблемы у тогдашних семинаристов были те же. Один семинарист, не буду называть его по имени, вот так же, как Игорь, окончил семинарию, а невесты у него нет. Архи­ерей ему говорит: «Вот тебе неделя сроку, женись, рукоположу в священники - и на приход, а то второй месяц приход без службы». Что делать бедолаге: как за неделю жениться да не ошибиться? Пошел он к своему духовному отцу, так, мол, и так, что делать? Старец, помолившись, говорит: «Вот тебе по­слушание, иди завтра с утра на рынок, и первой девушке, ка­кую встретишь, если она согласится, быть твоей женой от Бога». Наш семинарист так и сделал. Идет он утречком на ры­нок, а навстречу ему аж три девицы идут, семечки лузгают. Он их останавливает, вежливо здоровается и говорит: «Я окончил Духовную семинарию, теперь мне надо рукополагаться в свя­щенный сан, а для этого необходимо жениться. Кто из вас со­гласится быть моей женой?» Двое из девчат за животы от смеха схватились, а третья их пристыдила, а ему со всей серьезностью сказала: «Я согласна». Пошли они в загс, а оттуда в церковь, их тут же обвенчали. С тех пор они живут в мире и согласии, да уж скоро своих детей женить будут, а Никита Сергеевич, мир его праху, на Новодевичьем покоится.

- Ну, забавный анекдот, ты, Виталик, рассказал, надо за это выпить, - улыбнулся Павел.

- Это не анекдот Паша, а сама жизнь, - чокаясь рюмкой, возразил Виталий, - надо на Бога полагаться, а не только на свое греховное самомнение.

- Да брось, ты, Виталь, вот приедешь ко мне в гости на Ук­раину, моя жинка вареников наварит, да как мы с тобой тяп­нем горилки, во це жизнь.

Игорь, никогда до этого не употреблявший спиртного в та­ком количестве, изрядно захмелел, и, в отличие от Павла, на него рассказ Виталия произвел огромное впечатление. Потому как он сам не умел общаться с девушками, стеснялся, а вот так бы, с ходу, без всякого знакомства и ухаживания, в готовом виде, это было бы как раз для него. Он немного позавидовал тому семинаристу, который решил эту проблему так просто.

Выпитый коньяк приводил его мысли в лирически-мечтательное настроение. Пока Виталий и Павел рассуждали о сравни­тельных достоинствах украинской горилки, русского самогона и шотландского виски, он с интересом осматривал зал. Недале­ко от них стоял пустой столик с табличкой «Заказан». Игорь увидел, как к этому столику метрдотель провел двух девушек, несколько броско одетых. Они небрежно скинули свои дам­ские сумочки на свободный стул, сели, закинув ногу на ногу, стали оживленно разговаривать. Через несколько минут           офи­циант принес им бутылочку вина и легкую закуску. По тому, как они с ним обращались, можно было заключить, что видят его не в первый раз. «Такие молодые, а уже завсегдатаи ресто­рана», - подумал Игорь.

Девушки были довольно миловидные, если не сказать, что красивые. Особенно Игорю понравилась светловолосая, на вид 19-20 лет. У нее были большие серые глаза и детское выраже­ние лица. Вторая, шатенка 25-27 лет, постоянно поправляла свои пышные локоны. Вдруг его сознание осенила мысль: «А что, если Господь не зря привел меня сюда, в ресторан, и этих двух девушек - тоже? Быть может, одна из них - моя будущая жена, посланная мне Самим Богом. Как это проверить?» В за­хмелевшем сознании Игоря уже неотвязно сидела эта мысль, и он все более и более уверялся, что не сам ее выдумал, а пришла она со стороны. «Значит, от Бога или от лукавого! Ну, нет! Толь­ко не от лукавого. Ибо Господь пришел, чтобы грешных спасти. Ведь лукавый не захочет упускать из своих рук добычу, он, на­оборот, постарался бы оградить их от влияния семинариста, ко­торый может просветить их светом Истины и спасти от погибе­ли». И так все размышления Игоря, казалось ему, становились в стройную логическую систему. И он решился на отчаянный шаг, на который не решился бы никогда на трезвую голову. Игорь встал, мысленно осенил себя крестным знамением, и чуть пошатываясь, пошел в сторону девиц. «Подойду и предложу на выбор, кто за меня пойдет - и завтра же под венец».

Девицы с любопытством смотрели на идущего к ним Игоря. Тот, подойдя, раскланялся:

- Извините меня, Бога ради, у меня к вам очень важный раз­говор. Разрешите присесть?

- Если важный, то пожалуйста, - ответила шатенка, а боль­шеглазая молча улыбнулась.

- Благодарю. - Игорь плюхнулся на стул, с которого девуш­ки едва успели убрать свои сумочки. - Для изложения своего дела я должен представиться: меня зовут Игорь.

- Неля, - тут же протянула руку шатенка.

- Ира, - представилась большеглазая.

- Я - учащийся Духовной семинарии, - продолжал Игорь, - вернее, я только что ее окончил.

- Как здорово, - захлопала в ладоши Ира, - Нель, ты пред­ставляешь, мы с тобой сидим с живым семинаристом, иди пре­дупреди Радика об отбое.

- Я сейчас, - вставая из-за стола, сказала Неля.

- Ой, Игорь, я же была недавно в церкви, недалеко у Бау­манского метро, как здорово было! Служил сам Патриарх, еле протиснулась через старух, стоят, как единый монолит, яблоку упасть негде. Но как здорово, так красиво, прелесть. А вокруг Патриарха такие молодые ходят, ему прислуживают, все одно­го роста, как на подбор. Один из них мне подмигнул, я подума­ла: такой все грехи отпустит. А вы, значит, тоже, как обыкно­венные люди можете в ресторан сходить? А я думала, вы все по монастырям сидите с монашками вместе. Слушай, здорово, а?

Игорь просто опешил от такого потока восторженной болтовни. В это время подошла Неля, и он продолжил. Игорь старался подробно изложить девушкам канонические правила, связанные с принятием сана. Он объяснил, что надо обязатель­но жениться и какая должна быть жена у священника. Несмот­ря на путанность его объяснений, девицы слушали, затаив ды­хание, только изредка прерывая восторженными возгласами.

- Теперь понимаете, какой это серьезный вопрос? Поэтому я прошу прощения, пусть это не покажется странным, но я хочу спросить, согласна ли кто-нибудь из вас выйти за меня замуж?

- Да мы обе согласны, - ответила Неля, - выбирай сам, ко­торая тебе нравится.

Игорь растерялся, никак не ожидая такого ответа, выбирать самому не входило в его планы.

- Да вы что, серьезно? - пролепетал он.

- Ну да, раз надо, так надо, - подтвердила Ира, - ты и вы­бирай.

- Я так не могу, - окончательно смутился Игорь, - как же я тогда узнаю волю Божию?

- Так мы тоже ее не знаем, - заметила Неля.

Игорь озадаченно замолчал, обдумывая ситуацию. Неожи­данно блестящая мысль заставила его буквально подскочить.

- Придумал. Давайте сделаем жребий, через него узнаем волю Божию.

- Ой, как здорово, - захлопала в ладоши Ирина.

- Ты погоди, Игорь, мы сейчас придем.

С этими словами Неля повлекла Ирину к выходу. В женском туалете Ирина и Неля, не сговариваясь, достали из сумочек косметички и стали прихорашиваться перед зеркалом.

- Иринка, по-моему, это серьезно, немного чудаковат, прав­да, но они там все малость пришизнутые. Зато за попом бу­дешь жить, как у Христа за пазухой, обеспеченно. Я выпадаю из игры. Ты ведь знаешь, что меня Радик убьет, а тебе можно.

Когда они вернулись, Неля сказала:

- Давай напишем имена на салфетках, какую вытянешь, та и твоя.

- Давайте, - согласился Игорь, в то же время ощущая в желудке холодок страха перед свершением чего-то непоправи­мого.

Неля взяла две салфетки и четко написала на каждой крупны­ми буквами «Ира». Свернув их трубочкой, подала вытягивать Игорю. Он прикрыл глаза, прочитал молитву «Царю Небесный» и решительно выхватил правую салфетку. Когда прочитал Ири­нино имя, обрадовался, так как в тайне души остановил свой вы­бор именно на ней.

- Ну что ж, мне не повезло, - сказала Неля и, смяв вторую салфетку, кинула ее на тарелку, - как говорится, совет вам да любовь и давайте за это выпьем.

Допив большую рюмку ликера, поднесенную Нелей, Игорь почувствовал, как зал поплыл куда-то в сторону. Дальнейшее он вспоминал смутно. Он танцевал в прокуренном зале то с Ирой, то с Нелей, то они танцевали все вместе втроем. И снова пили и снова танцевали.

...Очнувшись, Игорь почувствовал, что лежит в чем-то тесном, сжатый с двух сторон. Хочет пошевелиться - и не может. Огля­делся: справа к его плечу доска деревянная прижата и сле­ва - доска. Тут он догадался, что в гробу лежит. «Неужели я умер? - подумал Игорь. - Нет, раз я вижу гроб и ощущаю, что мне тесно, значит я живой». Смотрит, над ним стоит протодиа­кон и читает книгу «Апостол», только последние слова Игорь разобрал, которые протодиакон протяжно пропел: «И не упи­вайтесь вином, в нем же еси блуд». Собрался Игорь со всеми силами, приподнялся из гроба, смотрит, отец Елевферий стоит печальный с кадилом, отпевает его. Хочет Игорь ему сказать, что он живой, как рыба, разевает рот, а сил произнести нет. Ви­дит, рядом Виталий с Павлом, для него могилу копают, а сами такие веселые. Увидел Виталий, что Игорь в гробу привстал, и закричал: «Держите его, убежит сейчас». «Не убежит», - ухмыльнулся Павел, затем подошел, да как ударит Игоря лопа­той по голове.

Проснулся Игорь, вскочил с дивана, смотрит, в какой-то чу­жой комнате находится. Не может ничего понять. Голова тя­желая, раскалывается.

- Как же меня сильно треснул по голове этот Паша, - бормочет Игорь, и тут соображает, что это был всего лишь сон.

В горле все пересохло, страшно захотелось пить. Пошатыва­ясь, он побрел из комнаты и, пройдя по коридору, вышел на кухню. Там за уютным небольшим кухонным столиком сиде­ли Павел и Виталик, пили чай, рядом стояла початая бутылка коньяка.

- А вот и наш Дон-Жуан проснулся, - воскликнул радост­но Виталик, - ну, ты, Игорек, даешь. Мы-то думали, что ты у нас тихоня книжная, а вчера глянули, как ты этих шмалей подцепил и еще раз убедились, насколько верна русская народная пословица: в тихом омуте… Ну, ты сам знаешь, кто там водится.

Игорь вспомнил вчерашнее и покраснел до корней волос, а оба приятеля расхохотались.

- Но уж когда тебя эти две путаны повели к выходу, мы решили, что это нехорошо. Приходили в кабак вместе, значит, вместе нам и уходить. Извинившись, лишили их твоего обще­ния, - смеясь, говорил Паша, - но одна из них утверждала, что ты ее жених. Это правда? Ха-ха-ха!

- Да вы шутите, - в смущении пробормотал Игорь.

- Какие тут шутки, таких классных девочек подхватил, мы уж грешным делом подумали, что у тебя валюта завелась. Да, тебе, брат, пить совсем нельзя. Садись, будем тебя лечить чаем с коньяком.

Вернувшись в семинарию, Игорь в этот же день зашел в кан­целярию и подал прошение о зачислении его в Духовную акаде­мию. За время учебы в академии он избегал любых знакомств с представительницами прекрасного пола. По окончании акаде­мии с отличием защитился на ученую степень кандидата бого­словия за курсовое сочинение на тему «Отношение к безбрачию в Ветхом и Новом Завете». В этом же году он принял монаше­ский постриг с именем Евстафий, что в переводе с греческого означает - твердостоящий.

Саратов - Волгоград,

1993–2001 гг.

назад